…

Пир Аксел разослал экстренное уведомление высшего приоритета членам Совета и ответственным лицам проекта, остававшимся на Земле. Телепатический всплеск о наличии ситуации крайней важности и опасности заставил всех немедленно реагировать.

«В трёх расчётных параметрах схемы энергетической установки есть фатальная ошибка в четыре процента! Этого достаточно для трагических последствий минимум для установки!»

Члены совета немедленно вышли на связь.

— Вероятность ошибки?

— Пять человек перепроверили по три раза. Это стало возможным только после нахождения дополнительной информации в базах Сети.

— Предложения?

— Экстренно отправить запрет опыта на станцию.

— Эксперимент начнут через три дня. Сообщение дойти не успеет.

— Ну, тогда максимальный телепатический посыл! Всеми, кто может. Хотя и очень далеко до них.

— Сообщение отправлено. Если они не поймут телепатический посыл, то спасёт только какая-нибудь задержка с постановкой опыта.

***

Телеметрия показывала готовность всех систем и агрегатов, но выдерживали паузу до назначенного времени. Рос стоял на малом мостике “Авроры” позади Тона Шторма и Стена Инвена. Тревога не покидала всех. Был момент, когда Рос уже собрался остановить отсчёт, но его телепатический посыл был встречен Тоном, и тот привёл убедительные контраргументы, ссылаясь на сомнительность надежды на появление дополнительных данных.

Это был первый случай за последние столетия, когда опасный опыт проводили, не достигнув, хоть и немного, нужного порога уверенности в отсутствии катастрофических последствий. Орн Маир, не сильно вникая в детали, склонялся к позиции Роса.

Здравый смысл Орна и Светла говорил о том, что всё нужно отменить и ждать дополнительных данных, сколько бы ни потребовалось времени. Более того, с Земли шёл явный и очень важный посыл, смысл которого разобрать пока не было возможности. Но слышали его все. Тот же здравый смысл Тона и Стена бунтовал против откладывания в неопределённо долгий ящик столь важного проекта и говорил, что риск оправдан.

Рос провёл на “Авроре” и “Пегасе” в общей сложности год. И ему не давал покоя контраст между совершенством современных земных кораблей, все технологии и агрегаты которых прошли эволюцию длиною в тысячу лет, с областью неизведанного, дверь в которую они пытаются приоткрыть, используя вместо ключа лом.

Люди давно воспринимали как обыденное всё, мимо чего ежедневно проходили на “Авроре”. Чем пользовались, не задумываясь. Возведённые в степень искусства технологии никого не удивляли. Но чего стоил только корпус корабля, включающий в себя и оболочку из сплава иридия, служащую также примитивным экраном - одной из степеней защиты. И оболочку из композитов легче пластика, но в десятки раз прочнее самого иридия, из которых были выполнены и все балки, рёбра жёсткости, и прочие элементы конструкции корпуса. Коммуникационный слой отделял эти два от следующего - защищающего от перегрузок. При угрозе критических перегрузок всё поле искусственной гравитации ориентировало вектор с целью противостоять им. Но в случае невозможности предотвратить губительное столкновение экипажа со стенами срабатывали банальные подушки безопасности.

Эволюция кораблей просматривалась и за последнее столетие. Но, если говорить о самом главном — квантовых двигателях, позволяющих создавать перепад потенциала ко второму уровню квантования пространства, — так они были доведены до совершенства несколько сот лет назад, и менять в них что-то не было оснований.

А ведь всё начиналось так же трагично и опасно. Все разработки и испытания проводились на Земле и унесли несколько жизней. Первый прототип квантового двигателя создавали ещё в отсутствие глубинного понимания используемых явлений. Штука была абсолютно неуправляемая, крайне громоздкая, и в попытке создать тягу в несколько тонн разнесли целый квартал из ангаров и лабораторий, и погибли люди. Лишь через сотню лет удалось вникнуть в процессы и ближе подобраться к энтропии, хоть и на втором уровне квантования (см. главу 4). Чтобы обуздать технологию и получить первый компактный двигатель, потратили ещё сотню лет. А современными, абсолютно безопасными и разнообразными — от компактных до корабельных — они стали спустя ещё сотни лет.

Такими же совершенными стали технологии микросингулярностей, на базе которых создано всё современное вооружение. Механические турбины заменили джетами, вещество в которых раскручивалось и выбрасывалось с огромной скоростью. Но при наличии квантовых двигателей технологии турбин перестали использовать.

И вот мы стоим на пороге следующей эпохи в развитии технологий перемещения в пространстве, важность которой недооценить трудно. И чем может закончиться первый эксперимент, абсолютно не известно. Ставки несравнимо более высоки. Снести может несколько кварталов уже не на Земле, а в галактике.

Со временем всё должно быть доведено до такого же надёжного и безопасного устройства, коим сотни лет является квантовый двигатель современного образца. Путь будет долгим и трудным. И рвение Тона и Стена понять можно. Люди так и не привыкли откладывать дела на следующие жизни.

До начала эксперимента оставалось десять минут. Орн и Рос не могли отделаться от ощущения сильной тревоги и принимали непонятный телепатический посыл с Земли. Орн обладал максимальными полномочиями как член Совета. Приближалось что-то страшное. Рос вышел на связь и повторил предложение остановить опыт. Орн вывел пиктограмму для «отбоя», но в последнюю минуту решил рисковать. И последняя минута отсчёта началась.

Рос уже не сомневался в приближении катастрофы, но фактически смирился со своей участью. Десять секунд до старта…

Громкий сигнал тревоги заставил всех вздрогнуть. Уровень опасности не позволял “Авроре” самой принять решение. Но это всё, что было нужно Орну в тот момент. Он остановил отсчёт. Понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя от напряжения и заняться изучением информации от “Авроры”.

«Два объекта. Не поддаются идентификации. Определить природу возможности нет. Есть признаки управляемости. Скорость 4/6. Столкновение с точностью до метра в координатах текущего нахождения опытной установки. Необходим срочный перехват», — “Аврора” выдавала данные о ситуации, и в её неординарности никто не сомневался.

— Просто уничтожить исключено, я понимаю? — поинтересовался Рос, стараясь не мешать уже начавшему манипуляции Орну.

— «Есть признаки управляемости». По протоколу обязательно изучение природы объекта.

Орн вызвал всех на обоих кораблях и начал отдавать распоряжения.

— Всем процедурам — отбой! Нэму Стеллу — “Пегас” на перехват второй цели. “Аврора” выдвигается на первую. При получении данных о природе объекта обмен немедленно. Точка принятия решения —миллион километров от установки. Запускаю протокол реагирования.

— Такое ощущение, что и удаление, и скорость выбраны строго с целью вызвать нашу реакцию и остановить опыт. Теперь сомнений нет. Продолжаем работу с параметрами установки до получения требуемого уровня безопасности.

“Аврора” и “Пегас” вышли на перехват объектов и начали встречный разгон. При достижении скорости в тысячу километров в секунду разгон остановили. Теперь всё зависело от возможности получить параметры объекта. Важнее всего была вероятность пилотирования. Ситуация являлась абсолютно уникальной. Чтобы “Аврора” не смогла получить ни одного параметра и сделать выводы о природе объекта — такого не было никогда.

Объекты одновременно исчезли на удалении двух миллионов километров от цели. Корабли остановились, но остались на их траекториях.

В крайней озадаченности люди прождали час, и “Аврора” с “Пегасом” отправились к станции. Высадили персонал. Крафты “Авроры” вернули в ангар опытную установку. Начался сбор данных, требуемых для принятия решений о дальнейших действиях. Полная информация ушла на Землю, и до получения ответа решили ничего не предпринимать.

Через два дня с Земли пришла экстренная информация о критических ошибках в параметрах. При всей психической устойчивости люди испытали шок. И сразу было не разобрать, что потрясло сильнее - близость к гибели, от которой находились на волосок, или факт чудесного спасения, явно не без участия третьей стороны. На станции остался “Пегас”, а “Аврора” с командой разработчиков проекта ушла к Земле. Предстояли исследования неопределённой продолжительности, и задержки связи в пять суток являлись неприемлемыми.

...

Двое на малом мостике “Авроры” наблюдали за выгрузкой транспортной установки из шлюза и монтажом на мобильную платформу. Компания крафтов делала всё, казалось, не спеша и ювелирно точно.

— Уверен, Рос, ты доберёшься до глубинной сути всех технологий, которые мы берём из Сети и успешно используем.

— Я тоже в этом уверен. Может быть, и не в этой жизни. Но мы обязаны это сделать. Только вот…

— Не покидает предательское ощущение некого проявления слабости? Мы используем то, что создано не нами?

— Есть такое дело. Как и у тебя. Просто твой азарт в стремлении достичь результата намного больше. Он и притупляет это ощущение.

— Я бы это не азартом назвал, а страстью. Недостойным для человека нашего времени проявлением психических отклонений. Но мне кажется, во все века это было основной движущей силой прогресса.

— Ну и не только в этом дело. Я имею в виду заимствование чужих технологий и проявление некого элемента слабости. Меня беспокоит вопрос - «с какой целью?» С какой целью нам дан такой аванс? Что от нас потребуют взамен? Вся эволюция человечества свидетельствует о том, что без помощи сверху мы бы превратились в обезьян — ровно наоборот Дарвину. Так что сам факт помощи меня не сильно беспокоит. Как за неё будем благодарить? И как надежды должны оправдать? Как благодарить за то, что нас в очередной раз спасли от катастрофы? В последний момент.

— Да. Здесь однозначно «ситуация помощи свыше». Я полагаю, что никаких деталей о том, что это было, до сих пор получить не удалось?

— Всё, что мы смогли зафиксировать, это факт движения объектов массой в несколько тонн каждый со скоростью 4/6 строго в опытную установку. Полное отсутствие данных о параметрах объектов ничем не может быть объяснено. Как и их внезапное появление и исчезновение.

— Меня захватила не столько страсть, сколько ощущение близкого чуда, масштабов которого и вероятности свершения я ещё несколько лет назад и представить не мог. Да и сейчас не верится. Каюсь, остальные стороны дела эта эйфория притупила. Но не настолько, чтобы не испытывать огромной благодарности за происходящее. И, конечно, я помню о вопросе - чем мы всё это заслужили?

— В древности большинство религий учили, что нам даётся единственный шанс на земле. Единственная попытка осознать всё и заслужить награду. И этот единственный шанс давался без скидок на начальные условия. Награда была единой и для тех, кто родился на помойке в окружении зверей в людском обличии, и для рождённых в семье просвещённых и способных дать ребёнку знания, помочь развить духовный и человеческий потенциал. Всё для всех в одной попытке.

Толпы желающих нести Слово Божие, которое они якобы услышали, старались убедить невежественные массы, что на самом деле у родившегося в бедности и нищете гораздо больше шансов стать ближе к Богу. В те времена в этом была большая доля правды, потому как успехи родителей в материальном часто достигались в ущерб духовному. Ну а разве может начальный духовный потенциал не иметь значения?

— А как быть с теми, кому на единственную попытку дали всего несколько лет? Или даже дней? Это сейчас мы понимаем, что участвуем в партии длиною в миллиарды лет. И что, возможно, вся Вселенная была создана только для того, чтобы было где эту партию отыграть.

— Ранее существовали теории о том, что все высшие цивилизации, в том числе и помогающие нам, это всё те же мы, но на различных стадиях развития и способные путешествовать во времени. Логика отмела их. Сейчас мы придерживаемся теории, что нам помогают цивилизации, которые прошли этот путь очень давно. И которые ждут нас ближе к финишу. Финишу, масштабы, грандиозность и важность которого мы не в состоянии осознать своим примитивным мышлением.

— Но тогда возникает вопрос. А кто помог первым? Хотя я вижу два варианта. Или дошли сами, но несравнимо более длинными и долгими путями. Или помогал Создатель всей этой партии.

— Не верится, что мы когда-нибудь постигнем всё произошедшее за предполагаемые миллиарды лет существования Вселенной. А сколько тайн в пространстве? Что творится только в пределах видимых нами далей?..

— О-о-о-о-о… Этот вопрос сводит меня с ума! — вновь завёлся Тон. — Мне жалко тратить драгоценное время на отдых, сон, еду… Я должен всеми силами приближать этот момент, грандиозность которого мы даже представить себе не можем! Заглянуть в столь невообразимые дали!

Воодушевлённый Тон быстро разводил руки, приближая из безошибочно угаданного направления один из гигантских объектов, известных с давних времён. Вскоре стала проявляться структура. Только проведший годы в фанатичных странствиях по виртуальному пространству и превосходящий знаниями любого астронавигатора специалист мог столь скоро отыскать Великую Стену Слоуна.

— Один и два миллиарда световых лет! Один тридцать семь миллиардов в ширину! Ты можешь в это поверить, Рос? Мы близки к получению возможности туда заглянуть!

— Думаю, что не всё будет так просто! Я боюсь, что это может быть сильно чужеродная для нас среда. И даже не стараюсь представить, с чем мы там можем столкнуться. Кроме того, мы видим то, что там было более миллиарда лет назад! Кто знает, что там сейчас?

— Они там! Я чувствую! Они там!.. Да! Да! Я понимаю всё это! Но я не могу усмирить своё ликование от осознания того, что лишь несколько лет назад мы боялись даже мечтать о том, что сможем выбраться хотя бы из местной группы звёзд. А здесь такие дали! И такие размеры! Такое скопление галактик!.. Я помню, ты чаще упоминал Северную Корону…

Тон вернул один из самых крупных объектов в известной Вселенной на место, прыгнув назад в точку наблюдения, и принялся за другое направление. Его движения походили уже не на технику дирижирования, а на странную гимнастику. Он перебрался в Северную Корону и вновь, интенсивно размахивая руками, стал уводить фокус в немыслимые дали. Поймав взгляд улыбающегося Роса, Тон сбавил пыл, а потом вовсе перешёл на телепатическую навигацию.

Великая Стена Геркулес долго пряталась за объектами более ближнего космоса. Скоростное перемещение в виртуальном пространстве впечатляло, и Рос не мог не поддаться воодушевлению, с которым его «катали» по Вселенной. Тон профессионально наложил фильтр, и вот оно! Плоское сверхскопление галактик в десять миллиардов световых лет в диаметре было «вытащено за хвост» разбушевавшимся Тоном с расстояния также в десять миллиардов световых лет.

— И здесь мы обязательно будем! Я уверен!

Рос не переставал улыбаться. Пыл Тона уже пора было остужать, но не просто оторваться от вида столь величественного и удалённого объекта. Отрешённый Тон простоял перед ним, раскинув руки и открыв рот, с минуту.

— Между нами не десять миллиардов световых лет. Между нами десятки лет исследований. Доведения технологий до абсолютно безопасных, тиражируемых и не столь дорогих, как сейчас. Опытных установок - до промышленных образцов. А сколько вопросов нужно будет решить! Трудных ситуаций преодолеть!

Тон, не переставая блаженно улыбаться, посмотрел на Светла, но вдруг спохватился и вновь начал манипулировать руками.

— А вот ещё одно…

Ему удалось довольно быстро перебраться в созвездие Льва и вытащить оттуда группу из 73-х квазаров диаметром в 4 миллиарда световых лет.

— Вот в этом неспокойном уголке мира нас действительно может ждать много непредсказуемого и опасного.

Тон подсветил специфичные звёзды, и они рассыпались бриллиантами по чёрному бархату. Через минуту любования он “прыгнул” в точку текущего положения “Авроры”, и панорама превратилась в реальную картину происходящего. Крафты копошились без остановок, но работы было ещё много.

Тон вздохнул. Не без усилий удалось приглушить пыл рвущихся эмоций. Он отвернулся от станции, и в поле зрения попал Пояс Ориона. Ближний космос вдруг показался незаслуженно уценённым и забытым, и Тон скомандовал “Авроре” подсветить древние созвездия.

— Как много зашифровано уже в древней мифологии. Мы даже не знаем точно, как давно это было. Но как прочно всё зафиксировано на небе! И как оригинально! Вот тот же Стрелец. Не с теории ли Хаоса начинались песни мудрого кентавра Хейрона? Да прямой посыл к Абсолютной Энтропии! «Кентавр Хейрон пел о вечном и бесконечном Хаосе, который существовал раньше всего другого, а в нём находился источник жизни и света, который породил мир и бессмертных богов». Ну, прямо как мы сейчас рассуждаем о цивилизациях, помогающих нам. Откуда они взяли всё это в те далёкие времена? И как удалось пронести всё через столько тысячелетий?

— И какой красотой поражали древние мифы! Нужен был особый дар для столь оригинального размещения на небе. Чего стоит только история Северной Короны.

— Она и на Земле эффектно запечатлена! Красотой Эгейского моря.

— Древняя мифология больше связана с зарождающейся в древности философией. Но ты прав. Песни Хейрона о Хаосе резонируют с нашими представлениями о базовом устройстве мира.

— Да… Сколько времени понадобилось человечеству... Сколько тупиков, запретов, ложных направлений нам пришлось пройти.

— Только одна теория относительности какой переполох устроила.

— А ты знаешь, что передовыми американскими физиками в начале 20-го века продвигалась теория реактивного движения, теоретически исключающая возможность выхода ракеты в ионосферу? Люди упорно не хотели принимать ракеты за транспорт для выхода в космос. Но менее фанатично следующие официальными путями в науке всегда шли дальше. В конце концов правыми оказались Циолковский и Королёв, а не Калифорнийский технологический университет, пинавший Джека Парсона. Также правым оказался Никола Тесла, а не деньги Эдисона, которыми он пытался повернуть науку в нужную ему сторону.

Тон убедился, что выгрузка и монтаж идут по плану, и вновь вернулся к звёздному небу, пленившему его на всю жизнь, как и Роса.

— Не перестаёт поражать, насколько красивые истории помещены на небо древней мифологией. Есть некая странность в том, что им удалось пройти через всю эту толщу лет, когда основная часть истории канула в неизвестность навсегда, — продолжал Рос.

— Какой из мифов тебе нравится больше всего?

— Даже не знаю. Я не сильный знаток мифологии. На ум сразу приходит Ариадна, Тесей и его отец Эгей. Хотя это грустный миф. И длинный. С такими подробностями. Минотавр, лабиринт, Афины… и мерзкий бог Дионис… Не знаю… Чёрные паруса…

— Северная Корона…

— Но и история Цефея, Кассиопеи, Андромеды и Персея нравится не меньше. Не знаю…

— И необычных персонажей там не меньше. Медуза Горгона… — засмеялся Тон.

— А сколько прекрасных мифов не отражено на небе… Чего только один Икар стоит…

— Во все века появлялись истории людей, достойные увековечения. От выходившей против тысяч сарацин пары десятков рыцарей до миллионера на «Титанике» и его жены, уступивших шлюпку детям и женщинам. Джон Джэйкоб Астор был в состоянии построить десятки таких «Титаников», но уступил своё место двум испуганным детям. Его жена уступила своё служанке и осталась утонуть с мужем. Мы не должны забывать никого. Ни одного факта возвышения высокой морали над обстоятельствами даже ценой жизни. Именно этот путь позволил нам заслужить наше будущее. И именно он позволит нам пойти дальше.

...