…

Всё было готово к отлёту. Сканирование обстановки по курсу давало чёткую картину почти на два месяца и свидетельствовало об отсутствии какой-либо опасности. Длинных церемоний прощания давно уже не практиковалось. Аврора сошла с орбиты Креи и с небольшим ускорением начала облетать звезду по дуге для выхода в точку разгона до субсвета. Ускорение стало расти, и искусственная гравитация работала уже не во всю силу, а ровно для того, чтобы привести суммарное воздействие к G. Экипаж занимался вопросами перехода на режим полёта. Сменялись обязанности, изучались графики вахт и анабиоза.

Аврора вышла в точку разгона, и ускорение возросло до одного G. Искусственная гравитация выключилась и не будет нужна в течение 50 часов.

Маршевые джеты вышли по бокам Авроры и перешли в полную боевую готовность. Обстановка по курсу сканировалась теперь в трёх режимах: дальнем, часовом и непрерывном в непосредственной близости. Согласно протоколу, пакет данных с полной информацией обо всём, что происходило на Авроре, местоположении и курсе раз в неделю отправлялся в сторону Земли. Смены делили три года до прибытия в точку встречи на три части.

Если всё пойдёт по плану, то Аврора должна прийти в точку выхода из субсвета за несколько недель до поворота. Антей уже должен будет идти навстречу со скоростью 1/4. Но о том, что всё нормально и идёт по плану, Аврора должна узнать ещё за несколько недель до этого. Антей, после прохождения коридора, будет отправить пакет с данными в сторону Авроры ежедневно.

Начинать слушать Антея выпало на смену Анта Керба, Айрин Холар и Нэма Стелла. Тайная надежда на то, что Антей появится ранее намеченного времени, не оправдалась. Прошли ещё трое суток. И у всех стала закрадываться тревога в душе. Ант пытался успокоить смену рассуждениями о том, что задержка в дни для трёх лет миссии может быть обоснована тысячами некритичных причин. Но предложение разбудить командира от Айрин уже прозвучало. Посовещавшись, решили ждать.

Ант поднялся на мостик, как это обычно делал Орн Маир, и включил панораму текущего положения Авроры. Никто не проводил на мостике времени больше, чем Орн Маир. У всех были свои рабочие места, на которые можно делегировать все функции управления кораблём. Обычно в смене так и делали, потому как индивидуальных заданий и занятий хватало. Хватало их и у Орна, но его рабочим местом был мостик. Ант незаметно перенимал у командира привычку размышлять, стоя на мостике включив панораму текущего состояния.

Центр галактики открывал потрясающий вид чуть сзади по курсу. С сотню тысяч световых лет в диаметре пытались давить своим непомерным авторитетом, концентрирующимся в районе звёздного балджа. Газовый диск, несколько огромных пылевых облаков и кольцо молекулярного водорода упорно старались этот авторитет подпортить, вымазывая яркую картинку затемнением и кляксами, и пряча от внешнего наблюдателя процесс звёздообразования. Что творится в самом ближнем к центру пылевом облаке, пока так и остаётся загадкой, но бурные процессы там копошатся очень активно. Ближе к центру балджа различить отдельные звёзды невозможно. Казалось, они специально сконцентрировались там, чтобы скрыть творящееся таинство, намекая на тонкость грани между ярким светом и смертельной тьмой, и на наличие скрытого огромного смысла “существования всего”, от которого человеческое представление о сути вещей остаётся на недосягаемом удалении.

В Сети нет цивилизаций, находящихся ближе тысячи парсек к «Стрельцу А», и для нашего уровня развития происходящее там остаётся абсолютно закрытым. Ант поиграл с фильтрами и контрастностью, подсвечивая то газ и вещество до видимости Магелланова Потока, обгоняющего Аврору по огромной дуге, то источники рентгеновского излучения, то свет звёзд. Нельзя не поддаться столь сильной магии, в которую может погрузить мостик Авроры, поражая своими возможностями по обеспечению созерцания космоса во всех его красках.

Ещё в прошлой цивилизации снимки объектов, сделанные первой космической обсерваторией «Хаббл» в различных спектрах и диапазонах, разворачивали картины фантастической красоты и действовали магически на тех, чья душа рвалась в космос. Люди тех времён, наверное, сошли бы с ума от счастья, получив сверх возможности мостика Авроры погружать наблюдателя в центр панорамы, отражающей вид на Вселенную в реальном времени, фильтровать и выделять контрастно отдельные участки спектров излучений. А Аврора могла и моделировать не менее реалистичные виртуальные перемещения фокуса на огромные расстояния от текущего местоположения.

Для современного астронавта этот эффект был притуплён. Может, даже не проведёнными в его плену часами и днями, а больше неуклонно усиливающейся тягой к получению иных ощущений и созерцаний, доступных другим людями, имеющим огромное счастье — возможность просто идти по родной планете.

Но, как показывала практика, для прирождённых астронавтов период наслаждения возвращением мог длиться очень недолго. Непреодолимая сила, испокон веков не дающая наиболее ярко выраженным представителям мужской части населения возможности наслаждаться времяпрепровождением в уютном созерцании проходящей мимо жизни, гнала их в пучину океанов, на вершины гор, в пыл битв и приключений, а теперь и в бескрайние просторы космоса. И это всё ещё назвали «голосом медведя», применяя старое индейское описание нестерпимой тоски по ощущению ветра в лицо запертого в золотую клетку охотника. Только медведь этот был уже не в лесу, а в виде знакомых сотням поколений сочетаний звёзд.

«Ковш» из текущего местоположения Авроры виден почти таким же, как и с Земли. Таким же неизменным казался и Пояс Ориона, но вот на Сириус он уже не указывал. Сириус — одна из наиболее близких к Солнцу звёзд. И сейчас без помощи Авроры найти его не удастся.

Ант Керб вызвал данные о состоянии полёта. Фокус отдалился от текущего положения Авроры, и траектория связала Крею с Землёй через точку поворота. Ант приблизил участок до запретной зоны. Жёлтый трек с метками и цифрами по сторонам отображал последние данные сканирования обстановки по курсу. Найденные на критичном расстоянии объекты были отмечены по сторонам. Под ними отображались вектор и данные о возможном сближении. Схема составлялась по результатам трёхнедельного сканирования с ежедневной корректировкой. Объекты, вышедшие из угла сканирования, автоматически убирались. Антей должен был появиться на схеме давно. Да и пакет информации от него должен был достичь Авроры раньше локационных данных. Но никаких следов Антея по курсу не было. Все уже понимали, что ситуация нестандартная. Понимала и Аврора, и по приближении к расчётной точке начала выхода из субсвета она обязательно запросит у людей вариант действий. И это должно случиться через пять дней.

Ант связался с Айрин, которая была на пробежке по любимому хвойному лесу, и Немом Стеллом, только собирающимся посвятить ближайшие полчаса преодолению встречного течения на спортивном каяке. Совместным решением Авроре было предписано начать пробуждение начальника миссии в щадящем режиме. Чтобы прийти в себя полностью, Орну Маиру понадобится около семи часов.

Ант Керб любил совмещать ежедневную пробежку с плаванием. Палуба спортзала, которую он чаще всего посещал, восстановила предпочтения Анта. Переодевшись, он вышел на пляж в ранние часы после восхода, когда жара ещё не бывает столь ощутимой. Вдоль пляжа под пальмами шла беговая дорожка. Дозировки небольшого бриза со слабым запахом океана Ант подобрал много лет назад, но обстановка не надоела. Это была одна из пары десятков виртуальных обстановок, которые каждый из членов миссии успел для себя настроить. Сегодня Ант выбрал «райский пляж». Этому поспособствовало подсознательное желание согреться после погружения в реальность, созданную панорамой бескрайнего холодного космоса на мостике.

За полчаса пробежки не удалось оторвать мысли от состояния миссии и переключиться на темы в области исследовательской работы. Похоже, лимит относительно спокойного времени подошёл к концу. Получив достаточную порцию ежедневной нагрузки, Ант насладился умеренным контрастом, нырнув в океанскую воду райской бухты.

Вышли из субсвета перед точкой поворота в начале узкого коридора. Делать это ранее необходимости не было. Вскоре после пробуждения Орна удалось уловить пакет данных с Антея, который он отправил на Землю, и продублировал в сторону Авроры. Но! Этот последний пакет был отослан после выхода из субсвета и непосредственно перед прохождением коридора. Больше от Антея информации не поступило, что однозначно переводило статус ситуации в чрезвычайный.

...

Эльга стояла над прозрачной капсулой, в которой лежал Орн, как когда-то Орн стоял у капсулы с Эльгой. Она не могла не бежать сюда в любое свободное от исполнения обязанностей время, и не отходила часами. Эльга прилагала огромные душевные усилия, стараясь как-то ускорить процесс возвращения Орна к жизни. Ну или хотя бы убрать тени, всё ещё расходящиеся кругами вокруг его глаз. И порой ей казалось, что на них действительно удаётся воздействовать. Что круги начинают сокращаться и светлеть. Эльга не допускала, что это может быть всего лишь результатом количества часов, прошедших с его возвращения.

Эльга не заметила этих часов. Если бы понадобилось простоять так вечность, то она не заметила бы и вечности. Просто всё другое перестало существовать. Усилиями воли Эльга заставляла себя покидать Орна для выполнения возложенных на неё обязанностей. Но всё остальное время она была рядом с ним. Она и спала здесь, прямо на свободном транспортёре, адаптировав его под удобную для сна позу. Эльга не была обременена статусом, который был у Орна, чтобы заставлять себя сдерживать эмоции и не давать подчинённым даже намёка на потерю контроля над ними. Вся её жизнь была только здесь. И глупо было притворяться, что всё обстоит иначе, и всё под контролем.

Олма, наблюдая за данной ситуацией, ждала момент, чтобы предложить помощь. Простые процедуры, которые позволят Эльге хотя бы получить полноценный сон. Но Олме сразу приходила на память её реакция после пробуждения. Казалось, что Эльга намерена не простить до конца жизни ни себе, ни Орну, что она оказалась во сне, когда тот много часов умирал в страшных муках. В конце концов Олма подослала к Эльге Олена Ролла, как наиболее близкого Орну товарища. Олен только раскрыл рот, посчитав, что наступил нужный момент, но, вероятно, не сумел полностью заблокировать телепатический канал. Глаза Эльги сказали всё. Олену ничего не оставалось, как, потупившись, поднять руки вверх.

Орн пришёл в себя на третий день. Первым, что он увидел, были глаза Эльги и катившиеся из них слёзы. Зрелище сгладило контраст возвращения в действительность, в которую разум судорожно начал вбрасывать вопросы: «как всё прошло?», «удалось ли спасти Антей?», «не пострадал ли кто из команды Авроры?». Олен ловил эти вопросы телепатически, но не спешил идти отвечать. На них стала отвечать Эльга. «Всё хорошо, командир! Все целы! И вы целы! И всё будет хорошо! Вам нужно отдохнуть и восстановиться», — шептала Эльга, но даже и не пыталась заглушить абсолютно иного рода информацию, льющуюся на Орна таким потоком, что Орн, казалось, физически ощущал теплоту омывающих душу чувств. Всё, что он смог делать, — таять от ощущения счастья, глядя в глаза Эльги. Только эти несколько минут смогли восстановить его тело и душу настолько, насколько Аврора со всеми достижениями медицины не смогла бы за долгие месяцы. Пробуждение Орна взбудоражило всех людей экспедиции, но никто не посмел прерывать то, что делала Эльга. Наконец она присела от усталости на колени и положила голову на грудь Орна, осыпав его волнами слегка вьющихся волос. В глазах Орна также стояли слёзы.

...